– В России выносится меньше одного процента оправдательных приговоров. С чем это связано, несовершенство нашей правовой системы?

– Так сложилось, что для всех правоохранительных органов, в том числе и для судебной власти, положительным результатом является количество приговоров, которые не отменены. Если приговор отменен, это отражается на статистике их работы.

Внешне система судов у нас выглядит как европейская: кроме судов общей юрисдикции есть апелляционные суды, кассационные инстанции. Но при этом каждый нижестоящий суд при вынесении приговора или решения держит в голове реакцию суда  вышестоящего. Мол, что тот подумает, отменит решение или нет.

Когда я был в Италии, поинтересовался у президента верховной кассации, каков у них процент оправдательных приговоров. И он мне сказал: «Я могу ответить только за статистику верховной кассации. Я не знаю, какая она в первой инстанции, в трибуналах и в апелляции».

Это означает, что они не контролируют суды, потому что априори для них судья независим. И если высшая инстанция не согласна с его решением, она просто отменит его без каких-либо последствий для судьи.

У нас же статистика – это главный фактор, по которому принято судить об эффективности работы судебной системы. Еще с советских времен сложился такой стереотип, что положительным результатом при вынесении приговора является обвинительный приговор.

Отсюда опасение, что оправдательный приговор могут расценить как признак слабости или хуже – коррупции. А еще учитывается то, что оправдательный приговор наверняка будет отменен высшей инстанцией и это скажется на итогах года. К тому же оправдательный приговор гораздо сложнее мотивировать, чем обвинительный.

Таким образом, отмена приговора вышестоящей инстанцией является показателем плохой работы судьи. И пока такая система будет существовать, судьям будет проще полностью соглашаться с требованиями обвинения. Доходит до того, что судья просто берет обвинительное заключение, копирует его (причем даже не обращая внимания на имеющиеся в тексте ошибки) и получает текст приговора.

А адвокат в таком случае, по сути, представляет собой пустое место в уголовном процессе. Судья может внимательно вас слушать, кивать головой, улыбаться. Но на итоге дела не скажется ни один из приведенных доводов. Это имеет мало общего с правосудием. И это просто унизительно. В результате многие мои коллеги вообще думают прекратить свою деятельность – сложно
сохранять самоуважение, когда тебя используют лишь в качестве декорации.

– И как долго это уже продолжается?

– Примерно с 2005 года. Откройте статистику по приговорам Ставропольского краевого суда и посмотрите.

– Сколько, на ваш взгляд, уголовных дел должно быть пересмотрено?

– По моей оценке, около 30% уголовных дел, поступающих в суд, как минимум должны быть возвращены прокурору на доработку. Но и это не делается. Ведь прокурора накажут за то, что ему вернули дело. Он обязан был на своей стадии все это вернуть следователю, указав на ошибки и недочеты, а не направлять в суд. Тут нельзя не упомянуть еще одну ключевую проблему – это уровень профессионализма следствия. В полиции, несмотря на формально проведенную реформу, с кадрами дела обстоят не должным образом. За одно уголовное дело может смениться несколько следователей, у которых нет ни опыта, ни квалификации, ни мотивации добросовестно выполнять свою работу. Но все они четко усвоили одно правило: что бы ты ни написал в обвинении, даже если это будет полной нелепицей, прокуратура и судья все равно будут на твоей стороне. Так устроена система, и иначе,
как правовым беспределом, такое положение вещей назвать нельзя.

– А суды присяжных тоже не спасают положения?

– Суды присяжных могли бы серьезно повлиять на ситуацию. Но беда в том, что их компетенция постоянно сужается. Только за последние годы из их юрисдикции исключили дела о терроризме, шпионаже и госизменах, массовых беспорядках, взятках, преступления против правосудия и ряд других составов. Сейчас они могут рассматривать очень ограниченный круг дел. Суды присяжных более демократичны и менее подвержены какому-либо давлению. Поэтому и оправдательные приговоры по статистике они выносят в пять раз чаще.

Но и тут есть своя пугающая статистика. Оправдательные приговоры, вынесенные коллегией присяжных заседателей, в нашей стране отменяются гораздо чаще, чем обвинительные.

– Какой на настоящий момент процент оправдательных приговоров по уголовным делам выносят судьи?

– Меньше одного процента. И эта цифра выглядит еще непригляднее в сравнении. Так, сейчас в Европе количество оправдательных приговоров 15-20 процентов. Но еще показательнее выглядит статистика из нашей истории. В дореволюционной России эта цифра составляла 25-30%, а в самый пик сталинских репрессий – в 1937 году превышала 10%.
И как сегодня на этом фоне можно говорить о правовом государстве?

Получается, если ты попал под следствие, шансы быть оправданным у тебя в районе статистической погрешности. И если бы не труд адвокатов, которые, если и не доказывают полную невиновность, стараются сделать все для смягчения приговора, указывая участникам процесса на грубейшие нарушения, то любой суд заканчивался бы максимально жестким наказанием. Будем надеяться, что предстоящие судебные реформы повлияют на ситуацию в целом. А пока спасибо адвокатам за то, что продолжают служить обществу, несмотря на правовое несовершенство.